Базилика Святого Виталия в Равенне (Basilica di San Vitale) стала зримым свидетельством могущества византийцев на итальянских землях. Прототипом ей послужила церковь Святых Сергия и Вакха в Константинополе. Строительство равеннского храма началось при архиепископе Экклесии в 525 г. (за год до кончины Теодориха) и продолжалось на средства Юлиана Аргентария — состоятельного банкира, проводника византийской политики на Западе. Храм был завершен в 547 г. и освящен архиепископом Максимианом 19 апреля 548 г. в честь Святого Виталия, претерпевшего мученичество за веру в первые века христианства.

©Apt di Ravenna

Архитектурный облик церкви вобрал в себя все передовые тенденции своего времени в области церковного зодчества. Типологически храм является мартирием, то есть центрическим зданием, возведенным в память о мученике; при этом размеры соответствуют размерам базилики — помещения, предназначенного для литургического служения при участии большой христианской общины.

Постройка представляет собой октагон с двухъярусным обходом с раскрывающимися в глубину нишами и тройными аркадами, разделяющими каждую нишу. Глубокая апсида с двумя боковыми капеллами —пастофориями почти противопоставлена нартексу, фланкируемому двумя круглыми башнями. Несмотря на константинопольский прототип, архитектурный замысел базилики несет в себе черты западного мышления: очевидности конструктивных решений, симметричности и повторяемости.

©Apt di Ravenna

Однако внутреннее убранство церкви всецело принадлежит византийскому искусству: ритм кружащихся арок гармонирует с блеском мраморной инкрустации в центральном объеме храма, кружевным рисунком капителей колонн и таинственным мерцанием мозаик на вогнутых поверхностях апсиды и пресбитерия.

В этих мозаиках нет повествовательной наглядности рассказа; чтобы понять содержание, нужно быть утонченным эрудитом и посвященным в христианскую символику. Идея мистического жертвоприношения стала центральной в иконографической программе росписей базилики. Тема жертвы пронизывает все круги истории и Вселенной: архетипом является апокалиптический агнец — “Agnus Dei”, его изображение занимает центр свода апсиды прямо над алебастровым алтарем. Мандорлу с агнцем на лазуритовом фоне несут четыре ангела в белоснежных одеяниях, обозначающих стороны света. Фигуры ангелов обрамлены изображениями райской флоры и фауны: птиц, рыб, растений. Символически крестная жертва Христа соотносится с ее ветхозаветными прообразами — «Жертвоприношением и гостеприимством Авраама», представленным в люнете северной тройной аркады, ведущей в жертвенник, и «Жертвой Авеля и Мельхиседека» в люнете напротив. Над люнетами запечатлены пары ангелов, несущих хризмы в медальонах, подобно гениям, возносящим клипеи (clipeo) императоров в римских триумфальных изображениях; по сторонам пророки Исайя и Иеремия в рост, символически связанные с образом жертвы в люнетах, и трижды представлен пророк Моисей: получающий законы; разувающийся у купины и пасущий стада (здесь он выступает как прообраз Христа). На уровне аркад второго яруса изображены евангелисты за пюпитрами.

©Apt di Ravenna

Свод триумфальной арки украшают полуфигуры апостолов в мандорлах, фланкирующие образ Христа Пантократора, который «держит» замковый камень арки. На малой триумфальной арке над апсидой также два ангела, несущие хризму, в углах композиции священные города Вифлеем и Иерусалим.

Конху апсиды занимает образ юного и невыразимо прекрасного Христа Эммануила, восседающего на небесно—голубой сфере, у стоп Спасителя берут начало четыре райские реки. С правой стороны ангел подводит ко Христу Св. Виталия, принесшего свою жизнь в жертву за веру. Слева ангел указывает на Св. Экклесия, подносящего Небесному Царю базилику Св. Виталия. Ниже, на северном и южном простенке апсиды, лицом друг к другу, представлены групповые портреты императора Юстиниана и императрицы Феодоры в окружении придворных. Величествен образ Юстиниана, облаченного в пурпурную мантию и увенчанного драгоценной короной; император подносит огромный золотой дискос на алтарь вновь освященной базилики. По правую руку от государя архиепископ Максимиан, держащий напрестольный крест, в сопровождении двух дьяконов, несущих золотое Евангелие и кадило, готовых сослужить архиепископу в приношении бескровной жертвы. Позади императора видна мужская фигура с суровым лицом, не исключено, что это донатор Юлиан Аргентарий. По левую руку от Юстиниана изображен полководец Велизарий, одержавший блистательные победы для византийской короны; за ним молодой патриций и юноши в одеждах императорской гвардии, стоящие сомкнутым рядом за огромным щитом с золотой хризмой — монограммой Христа. Перед нами монументальный образ Византийской державы, основанной на нерушимом союзе государства и церкви.

На противоположной стене — царственная Феодора в пурпурной мантии и тяжелой диадеме со свисающими жемчужными нитями несет в храм потир для причастия; по краю ее мантии вышиты волхвы, приносящие дары Младенцу Христу.

Семантически образы восточных царей, несущих дары, перекликаются с образом византийских царя и царицы, подносящих дары Царю Небесному. По правую руку от Феодоры изображена подруга и главная фрейлина, супруга Велизария, Антонина, с прекрасной и юной дочерью. Остальные женские образы слабо дифференцированы: это группа придворных дам, вероятно, две из них облачены в диаконские орари, а одна держит плат диакониссы — чина, дававшегося женщинам, прислуживавшим в храме Св. Софии в Константинополе. По левую руку от императрицы — два евнуха из свиты, открывающие дорогу императрице из нартекса на женскую галерею. Все изображения исторических персонажей прижизненные: считается, что образы Юстиниана и Феодоры мастерски скопированы с царских портретов, рассылавшихся из столицы. Уникален стиль мозаик византийской базилики: все композиции отделены друг от друга рамами, от пышности и живости античных изображений не осталось и следа: все геометризировано, схематизировано и рассудочно. Мозаики — чистые формулы веры, цвета сконцентрированы до интенсивности драгоценных камней, они и поблескивают разными гранями, подобно «яспису, сапфиру, халцедону, смарагду» (Откр. 21:19), в основании стены Небесного Града.

©Apt di Ravenna

На противоположной стене — царственная Феодора в пурпурной мантии и тяжелой диадеме со свисающими жемчужными нитями несет в храм потир для причастия; по краю ее мантии вышиты волхвы, приносящие дары Младенцу Христу. Семантически образы восточных царей, несущих дары, перекликаются с образом византийских царя и царицы, подносящих дары Царю Небесному. По правую руку от Феодоры изображена подруга и главная фрейлина, супруга Велизария, Антонина, с прекрасной и юной дочерью. Остальные женские образы слабо дифференцированы: это группа придворных дам, вероятно, две из них облачены в диаконские орари, а одна держит плат диакониссы — чина, дававшегося женщинам, прислуживавшим в храме Св. Софии в Константинополе.

По левую руку от императрицы — два евнуха из свиты, открывающие дорогу императрице из нартекса на женскую галерею. Все изображения исторических персонажей прижизненные: считается, что образы Юстиниана и Феодоры мастерски скопированы с царских портретов, рассылавшихся из столицы. Уникален стиль мозаик византийской базилики: все композиции отделены друг от друга рамами, от пышности и живости античных изображений не осталось и следа: все геометризировано, схематизировано и рассудочно. Мозаики — чистые формулы веры, цвета сконцентрированы до интенсивности драгоценных камней, они и поблескивают разными гранями, подобно «яспису, сапфиру, халцедону, смарагду» (Откр. 21:19), в основании стены Небесного Града.

Карта